Одна из особенностей города убивает меня даже больше, чем экология, и это постоянные практические занятия исторической географией. У нас не принято называть адрес, обязательно скажут: где раньше была двадцатая школа. На швейной фабрике. В бывшем болгарском общежитии. В старом корпусе шевченковского института. А нет никакой швейной фабрики, двадцатая школа переехала ещё в восьмидесятых, институт уже давно не носит имя Шевченко, и болгары здесь кончились в незапамятные времена. Но город помнит. Все закрытые заводы, все застроенные площади, все смытые мосты. Мне мои же родные коллеги пятнадцать минут убедительно объясняли дорогу, используя в качестве ориентира магазин «Знание», хотя в городе нет никакого «Знания». Оно закрылось не просто до моего переезда сюда — я ещё и не родилась тогда! И никогда, никогда никто не даст адрес, если не исчерпает все попытки объяснить дорогу по ориентирам, большая часть которых уже давно существует только в легендах.
Я всё жду, когда всплывёт старая крепость; не может быть, чтобы никто не помнил, где в XVIII веке заложили первый камень.